Название: Судьба менестреляАвтор: MarncelloФэндом: Ориджинал
Персонажи: пока не отвечу.Жанры: фэнтези, драма, джен, ангст,
Рейтинг: PG-13(возможно, повыситься в процессе)
Размер: макси
вроде какСтатус: В процессе.
Размещение: Мне ссыль на место размещения, и шапку с собой прихватить не забудьте.
От автора: В тексте используются славянские, европейские, а так же придуманные имена. Будьте внимательны.
Дисклеймер: Все, что тут есть, взято исключительно и моей головы, все совпадения случайны, а потому с героями творю, что душе заблагорассудиться. Стихи и песни, используемые в тексте, написаны не мной, кем именно - будет указано в сносках по мере появления, на их авторство я не претендую. А вот если утащит кто-нибудь мое - убью.
Описание: Война - это ужасы, насилие и страдания. Любой воин к этому привык, для него это - проза жизни. Когда его стране грозит война, а народу - смерть, то он берет в руки меч и идет биться за жизнь и свободу. Но что делать менестрелю, по воле судьбы и случая, оказавшемуся в самой гуще событий? Как не пропасть, остаться собой и помочь другим, когда рядом с тобой рушатся замки, умирают товарищи, короли сменяют друг друга?
Это - не сказка, это - история жизни одного менестреля, лишившегося всего в один миг и вставшего на путь войны. Это - одна хроника победы того, кто не убивает, а созидает. Это - лишь толика памяти седой земли, видавшей не только войны и моры, но и счастье, и любовь.
Песни в конце рабочего дня.Солнце стояло в зените, когда Дарен начал возвращаться из объятий сна. Голова казалась тяжелой и затуманенной и немного болела, но состояние в целом обещало быть лучше, чем вчера. А это не могло не радовать, хоть организм и был обескуражен внезапным хорошим отдыхом. Впервые за долгое время мужчина спал спокойно: не дремал по паре часов на холодной земле, впивавшихся в спину и бока камнях и корнях деревьев, вздрагивая при каждом шорохе. Он спал, восстанавливая силы.
За окном кто-то немузыкально терзал гитару и громко смеялся. Скорее всего, мужчины решили передохнуть во время самой жары. Даже в как правило прохладном деревянном доме было довольно тепло, а о том, каково было на улице, страшно подумать. И тем не менее, выйти туда было необходимо хотя бы для того, чтобы узнать, где находится сейчас Дарен. Он шел, не разбирая дороги, куда ноги его несли, а перед глазами все стоял абсидианово-черный дракон, поливающий огнем центральную площадь Варича, по которой метались люди, вопя от дикой боли. В глазах стоят слезы, зрачки расширены, одежда и кожа горят, волосы опалены... Весь город пах палёной плотью и смертью...
Он не помнил, как выбрался из города. Помнил только, что он возвращался с выступления, когда солнце закрыла громадная тень, в городе поднялись сильнейшие ветра, а воздух сотряс многоголосный рев. Драконы появились словно из ниоткуда и принесли с собой ужас. Дарен побежал в сторону южных ворот, вокруг рушились здания, валялись обуглившиеся трупы, полыхали дома... Было невыносимо жарко, дым и пепел затрудняли дыхание. Менестрель добрался до моста, ведущего к площади у ворот, но моста уже не было...
Мужчина вскрикнул и сел на кровати, отрывисто дыша. Провел рукой по волосам, пытаясь успокоиться, и окинул взглядом комнату. Никаких драконов, разрушений или еще чего. Он должен расслабиться, самый ужас остался позади. Надо добраться до Данара, там брат, он поможет. Главное, добраться туда.
читать дальше***
- Дарен, как вы себя чувствуете? - Радимра вышла из-за печки, вытирая руки об полотенце, - Мы сейчас обедать будем, присоединитесь или будете отдельно от нас?
Дарен поправил влажную еще тунику и прошел к окну. Перед ним, насколько хватало глаз, простирался лес. Тенистый, прохладный, старый. Солнце почти не проникало под полог переплетённых ветвей, придавая лесу таинственности.
- Спасибо, Радимира. Немного болит голова, но я отдохнул, - менестрель повернулся к хозяйке дома, - А ваш муж разве не будет против нашей совместной трапезы, ведь все же семья...
Женщина замерла, поджав губы. Глубоко и печально вздохнула:
- Муж умер два года назад, остались только мы: Станимира, Ратмир да я... Мы были бы рады разделить с вами трапезу, у нас редко бывает компания.
Дарен отвернулся к окну и поджал губы. Значит, вдова. С двумя детьми в добавок. Мужественная женщина.
- Простите. Я буду рад составить вам компанию.
В кухню заглянул мальчик лет восьми. Русые кудряшки стрижены "под горшок", голубая льняная рубашка, вышитая крестом и сидящая криво, ноги босые. А на лице улыбка во весь рот. Маленькое такое солнышко, как показалось Дарену, сразу признавшего в нем сына Радимиры, сходство велико. Мальчик хотел что-то сказать матери, но вид незнакомого мужчины в их доме его сбил с толку, и мальчуган так и застыл с открытым ртом, с любопытством рассматривая гостя. Тот мягко улыбнулся, стараясь скрыть свое внутреннее изнеможение. Ратмир еще ребенок, пока ему этого можно не знать лично.
- Рат, - послышался из сеней звонкий девичий голос, - Ты почему вперед убежал, а?
В комнату вошла девушка лет пятнадцати-шестнадцати на вид. Длинная рыжая коса, перевязанная ярко-синей лентой, отливала ярко-красным. Васильковый сарафан с золотой вышивкой, был запылен и влажен. Старые сандалии коричневой кожи, были изрядно потерты с внутренних сторон. Девчушка не первый год их носила, они знали многое. Даже то, чего не знала мать.
- Станимира! - хозяйка дома нахмурилась, - У нас гости!
Девушка испугано воззрилась на Дарена и смущенно опустила глаза. Странно, но ей казалось, что никаких гостей еще утром не было, а теперь есть. Станимира пролепетала "Извините" и заторопилась на помощь матери.
***
- Дарен, а у вас брат есть? - воодушевленно двигая челюстями, поинтересовался Ратмир.
- Да. Старший. Воимир, - менестрель отложил ложку.
Как-то сам собой перед глазами встал образ брата. Воимир был старше Дарена на три года, что не мешало им всегда быть вместе. Даже когда в жизни старшего появились девушки, младший в накладе не остался. Питая трепетную любовь к музыке и рифме, он слагал стихи, которые потом его брат рассказывал девушкам. Те были покорены, якобы его талантом. Впрочем, Дарен никогда не возражал, он был рад за брата. Чуть позже он выбрал стезю менестреля. Рифмы, октавы, ноты - всё это было ему ближе, чем меч, избранный братом. Воимир тогда ушел служить в столичный легион, где быстро добивался успеха, каждый раз беря новую планку. Дарен же пел, писал стихи и снова пел. Его жизнь была наполнена другой романтикой. Это была не только дорога, но и цель любовь, сказка. В этой романтике переплетались все стези и струйки человеческой жизни и мысли людей. Такая романтика свойственна только менестрелям.
- Рат, а ну прекрати! Это неприлично! - шикнула Станимира на брата, украдкой, но часто поглядывающего на менестреля.
Мальчик покраснел, посерел и с величайшим интересом уставился в тарелку овсяной каши, которая рассказывала о всех тайнах мироздания.
Дарен тихо засмеялся, вспоминая себя и брата. Они ведь вели себя точно так же. Мальчишки, которые в силу своих возможностей пытались воспитать друг друга. Тогда все было лучше. Гораздо лучше и проще. Тогда и солнце светило ярче, и войны на горизонте не маячило. Жизнь разнесла их по разным сторонам, они не виделись пять лет. Да и тогда лишь мельком.
Воимир изменился, Дарен тогда его почти не узнал. Он возмужал еще более, теперь был более собран и холоден, даже брату улыбнулся не так тепло. У него тогда были, да и есть, наверное, другие заботы. Серьезные. По крайней мере, серьёзнее, чем у младшего. На лицо, прочеркнутое светлой полосой шрама на щеке, легла тень тягот службы. Быть может, это и к счастью, что тогда они смогли лишь кивнуть друг другу. Перемены могли их оттолкнуть друг от друга.
- А кто ваш брат? - не утерпел все же Ратмир, втягивая голову в плечи.
- Воин, в отличие от меня, - улыбнулся мужчина, - Служит в Данаре капитаном чего-то там. Я не знаю, мы не виделись очень давно. Не говорили еще дольше...
Заканчивали трапезу уже в молчании.
***
Ближе к вечеру Дарен вышел из дома, намереваясь немного прогуляться. Это было бы весьма кстати, учитывая моральное истощение и полную дезориентацию. Можно, конечно же, спросить и о своем местоположении у Радимиры, но общение с людьми сейчас очень важно для него. Разными, причем, людьми. Чем больше людей уделит ему пару слов, тем лучше ему будет. Ему надо переключиться на что-нибудь. Почему бы этому "что-нибудь" не быть людьми? Обычными крестьянами, привыкшими к тяготам жизни, проведших всю жизнь на грядках да полях.
Дома, выстроившиеся вдоль широкой улицы, были небольшими. Одноэтажные постройки из светлого дерева стояли через довольно-таки широкие - телега может проехать - промежутки. Крыши нависали со всех сторон, полностью затеняя эти проходы, так что всегда можно было укрыться там от жары и солнца. Резные ставни на окнах, задернутых легкими вышитыми занавесками, были открыты. Лозы, круги, птицы - все это ажурной строчкой обвивало ставни, делая из них прекрасные картины, рассказывающие что-то свое о каждом доме. Вот тут - узор из аккуратно вырезанных в дереве ромашек, под окном - эхинацея. Шторки колеблются, открывая иногда взору висящие под потолком дома связки травы. Травники. Семейное дело. Секреты целительства передаются от матери к дочери или младшему сыну. И все это хранится, бережно, как величайшее сокровище мира, какое только способно существовать.
Здесь все было другим, не таким, как Варич. Это был другой мир. Со своими укладами и преданиями. Варич заставлял куда-то бежать, гордиться, что-то делать и куда-то идти. Деревня, где сейчас оказался Дарен, говорила о другом: работа в поле, отдых, смирение, размеренность. Здесь не было той торопливой суеты, что неизменно преследовала жителей несуществующего ныне города. Здесь была гармония и спокойствие, чего не давал даже варичевский источник магии.
- Был бы я ангелом, жил бы я на небе,
И пара белых крыльев носила бы меня.
Не горбатился б в заботе о насущном хлебе,
А также о вине и не вёл бы счёта дням.
Но родину, увы, не выбирают,
И мне до гробовой доски копаться в земле:
Сажать капусту и морковь, о лучшем не мечтая,
Короче, быть крестьянином, как Бог мне повелел.
За поворотом дороги слышались голоса, смех и какие-то шутливые песни. Конец рабочего дня, все отдыхают.
- Был бы я монахом, жил бы процветая,
Усердными молитвами спасал бы простецов.
А после смерти без забот вошёл бы в двери рая,
Занять достойную ступень среди святых отцов
Но наш господь доверил мне лопату
И повелел с молитвами работать и терпеть,
Окучивать и поливать с рассвета до заката,
А как наступит срок в побегах репы околеть.
Дарен осторожно лавировал между жителями, продвигаясь ближе к местным певцам.
- Был бы я бароном, жил бы я в замке,
Я б каждый день охотился в лесу на кабана.
Любил свою кобылу, собаку и служанку ,
А башне бы ждала меня красавица жена.
Но я всю жизнь свою прожил в землянке,
Отнимут и её, когда налоги не внесу,
Законная жена моя обычная крестьянка.
Порядочная стерва, но зато готовит суп.
Пальцы смяли аккорд, и поющий мужик в грязно-серой косоворотке не попал в ноты. Дарен едва видимо поморщился, но мужик уже успел заметить эту тень.
- Был бы я нищим я всё раздал бы людям,
Соседу подарил бы дом и вместе с ним жену .
Пошёл бродить бы по земле, а дальше будь что будет,
Но первым делом Господу лопату бы вернул. *
Слушатели засвистели и заулюлюкали. Певец, не попавший в ноту, хмуро встал и двинулся на менестреля:
- Что морщишься? Лучше, думаешь, можешь?
Дарен еще раз поморщился от яда и фамильярности, скользивших в голосе мужчины, и кротко опустил глаза:
- Могу.
Все вокруг затаили дыхание. Видимо, этот мужик был уважаем, а менестрель своим поведением подрывал его авторитет. Уж не староста ли?
- Ну, дык, на, - мужик грубо, издевательски, сунул в руки менестрелю гитару.
Дарен поднял глаза на нахмурившегося мужика и снова вернулся взглядом к гитаре. Она была старая, потертая и расстроена самую малость. Менестрель поудобнее расположил ее на коленях и покрутил колонки под гробовое молчание окружающих:
Принеси мне в ладонях снег.
Пусть он станет талой водой.
Пусть подарит нам лютня смех,
Ты уходишь с рассветом в бой.
Я иду за тобой.
Лютней, но не мечом ,
Имя звёздным лучом,
Я иду за тобой...
Менестрель пел тихо, словно только для себя. Пальцы нежно перебирали струны, извлекая из инструмента негромкие звуки.
Подари мне бездонный взгляд -
Знак на память через века.
Не найти дороги назад -
Нить серебряная тонка.
На раскрытых руках
Льдинкой сердце моё,
Флейта ветра поёт
Миру в зрячих руках
Короткий проигрыш, чтобы набрать в грудь воздуха. Чтобы голос стал сильнее и четче.
Дай мне силы снова взлететь ,
Страх умрёт в объятьях костра.
Одолевшему в битве смерть
Жизнь заплатит ядом утрат.
Горький вкус серебра,
Бесконечная тьма,
Дань заплатит зима
Павшим в День Серебра...
Снова проигрыш. Менестрель закрыл глаза, чтобы не видеть никого, не отвлекаться на то, что не следует:
Память станет бликом свечи
На замёрзшей книге окна,
В такт безумью сердце стучит -
На пороге снова война.
И хмельная весна
Отнимает покой,
Узкой лёгкой рукой
Разорвав цепи сна…
И чуть тише, осторожно, проникновенно, открыв глаза:
Я иду за тобой.
На раскрытых руках
Ломкий блеск серебра,
Бесконечная тьма,
я иду за тобой... **
Дарен еще раз пробежал пальцами по струнам и прикрыл глаза. Эту песню он когда-то пел брату. Это было так давно, что он даже не вспомнит, сколько тогда ему было. Семнадцать? Двадцать? Да, примерно так. Может чуть больше или меньше, но не суть.
Ему тогда было страшно. Трудно сказать за кого именно. Боялся ли он тогда потерять брата или остаться одному - точно не скажет Дарен даже сейчас. Но он не хотел, чтобы Воимир уходил туда, подавлять восстание всеми забытого городишки. Боялся зря - восстание закончилось раньше, чем отряд добрался до восставших - но все же...
- Складно, - вырвал менестреля из воспоминаний все тот же певец, - Хорошо получается.
- Я менестрель, - Дарен вернул гитару и встал, намереваясь уйти.
- Эвана как... - задумался мужик, рассеяно беря гитару, - А ты откуда у нас такой взялся?
- Беженец из Варича.
Повисла тишина, от которой зазвенел воздух. Дарен напрягся, предвкушая град вопросов, отвечать на которые - резать душу тупым ножом. Но вопросов не последовало. Менестрель оглядел собравшихся и опешил. Женщины смотрели на него с великим состраданием, мужчины же, желая мужества.
- Я - Веслиг, староста, - мужик, положив гитару, протянул руку, - Я сожалею и буду рад хоть чем-нибудь помочь, а тебе наверняка что-нибудь да нужно.
Менестрель посмотрел на протянутую руку и, едва ли поколебавшись, пожал ее:
- Дарен.
Ему было много что нужно, но и обременять кого бы то ни было не хотелось. На людях, по крайней мере. Да и вообще все пошло не так, как он предполагал и ожидал.
- Дарен... - Веслиг попробовал на вкус имя, - Хм... Слушай, а пойдем-ка ко мне, а? Посидим, поговорим, выпьем, а?
Люди зашевелились, понимая, что разговор пойдет в обычном русле и ничего интересного более не произойдет. Менестрель безразлично пожал плечами и пошел следом за старостой, целенаправленно шагающего сквозь односельчан.
***
Кухня, она же главная и самая большая комната в доме, совсем не говорила о том, что здесь живет староста деревни `Oльхи. Крепкие, покрытые стегаными покрывалами дубовые лавки вдоль стен, тяжелый стол того же дерева, светлые занавески, закопченная печь. Все точно так же.
- Ну, Дарен, в наши-то края тебя каким ветром-то зашвырнуло-то, а? - Веслиг налил по кружкам квасу, - Чай мы не ближний свет-то.
- Я не знаю, - честно ответил менестрель, - Я просто шел куда-то. Кажется, шел долго. Я даже толком не знаю где я.
Из глубин памяти всплыл обрывок. Дарен переходил быструю, холодную реку. Шел дождь, сильный. Менестрель оскальзывался, содрал в кровь ладонь, падал на колени на острые камни... Когда он выбрался из этого водного ада, сил хватило лишь на то, чтобы развести костер и ничком упасть под разлапистой сосной, не пропускающей капли дождя.
- Чувствую, смысла, где Варич, объяснять нет, так что давай о том, куда ты дальше. Авось проще да полезнее.
- Данар. Думаю найти брата, - задумчиво ковырнул картошку Дарен, - Все равно больше вариантов нет. А вообще перед этим еще бы и денег раздобыть.
Староста задумался, почесывая подбородок и разглядывая потолок, словно там должна была появится карта со стрелочками и крестиком, где зарыт клад.
- Ну, деньги, допустим, не проблема. У нас завтра свадьба, музыка нужна, а ты получше наших точно будешь, - медленно проговорил он, - А вот до Данара путь неблизкий. Пешком не доберешься. Но можешь в половину оплаты просить коня. Жених лошадей разводит.
Дарен молча кивнул и благодарно улыбнулся. Теперь есть возможность и выжить, и до брата добраться.
_____________
* Тэм Гринхилл - Про лопату.
** Тэм Гринхилл - Я иду за тобой. Прослушать или скачать Тэм Гринхилл Про лопату... бесплатно на Простоплеер Прослушать или скачать Тэм Гринхилл Я иду за тобой бесплатно на Простоплеер
